Максим в стране приключений [ журнальная версия ] - Юрий Самсонов

– Надо было разбудить меня и спросить дорогу, – сказал он сердито. – Дорога в Город Удивительных чудес идет по берегу, только не вниз по течению, а вверх. Знаешь, куда мы из-за тебя попали? В Гиблый овраг! Отсюда нет выхода.

Максим молчал. Что ему еще оставалось делать? А карлик продолжал ворчать:

– Хорошо еще, что я вовремя проснулся и увидел, как хозяин крадется за тобой с топором. Ведь это он подрубил мостик! И если бы не я, унесло бы тебя сейчас в Подземную Пещеру. Скажи мне спасибо, что жив остался. Палка цела?

– Спасибо, – сказал Максим и принялся выжимать одежду. – Палка цела.

Палка эта сильно мешала ему в воде, но все-таки он ее не выпустил, даже когда чуть не потерял сознание. Он был очень горд этим, но не мешал карлику ворчать. Пусть себе ворчит. Максим не видел еще таких оврагов, из которых нельзя было бы выбраться. И здесь тоже найдется выход.

Максим нашарил в темноте кучу сухой листвы, зарылся в нее по шею, стараясь согреться, и уснул под воркотню карлика Бульбуля. Небо между тем все заметнее светлело, туман таял. Близилось утро.

Глава тринадцатая

Утро в Гиблом овраге

Максим проснулся оттого, что кто-то щекотал ему лицо и шепотом бубнил возле уха:

– Тише! Тише! Лежи, не шевелись!

Максим открыл глаза. Перед самым его лицом сидел крохотный, ростом в мизинец карлик Бульбуль и шипел:

– Тише! Тише! Лежи, не шевелись! Там по краю оврага ходит хозяин постоялого двора. Ходит и смотрит. Я нарочно закрыл тебе лицо листьями, чтобы он тебя не увидел. Не шевелись!

Максим опять закрыл глаза и чуть было не задремал снова. Но тут карлик сказал обыкновенным голосом:

– Ушел. Можешь встать.

Максим стряхнул с себя сухие листья, огляделся.

Вокруг поднимались стены оврага. Овраг был глубок, настоящая пропасть. Глинистые стены были так круты, что вскарабкаться по ним без веревки было невозможно. Беспрерывно ревел водопад, а воздухе висела туча брызг, из которой вырывалась маленькая, но свирепая быстрая речка. Наверное, это она когда-то выкопала этот овраг и текла во всю его ширину. Может, и теперь она в половодье разливалась и подмывала глинистую стену. Но сейчас речке хватало глубокой узкой канавы, которая извивалась по дну оврага и пропадала с глаз за поворотом стены. Это было ее русло. Берега ее до самых стен оврага заросли частым тальником и кустами шиповника. Овраг напомнил Максиму запущенный сад. И не какой-нибудь, а очень знакомый, сад бабки Тимофеихи.

– Сколько ни гляди, – сказал карлик, – нет отсюда дороги.

– И тропинки нет?

– И тропинки нет.

– Но река ведь куда-то течет? Для нее-то есть выход?

– Выход есть, но туда лучше не соваться: река уходит в Подземную Пещеру и течет под землей так долго, что плыть по ней можно всю жизнь – так написано в учебнике географии.

– Ну, уж если в учебнике, – сказал Максим, – тогда делать нечего. Попробуем влезть по стене.

– Сумасшедший! Как ты это сделаешь?

– Очень просто! Ты когда-нибудь читал про альпинистов? Нет? Так вот: приготовим колышки, начнем забивать их в стену, как гвозди, чтобы получилась лестница, и по ней…

– Ага! – сказал карлик. – И стук услышит хозяин постоялого двора и донесет Топусу или Тайному Слухачу, а тот отправит сюда Летучих Пузырей, и тогда нам конец. Понял?

– Понял, – сказал Максим. – Что же делать?

– Делать нечего, – угрюмо ответил карлик. – Мы пропали. Расколдуй-ка Еловую Шишку. Пусть она тоже хоть немного поглядит на солнце. Может, в последний раз.

Максим положил Еловую Шишку на лист лопуха, покрытый росой. Он сказал:

– Ты, Шишка Еловая, не простая, заколдованная, ну-ка встань с листа, человеком стань!

Раздался тихий шорох. С листа поднялась белокурая девочки в зеленом платье. В ее волосах блестели капли росы.

– Доброе утро, – сказала она.

Глава четырнадцатая

История карлика Бульбуля

– Где мы? – спросила Еловая Шишка.

И карлик объяснил ей все.

Максим думал, что она заплачет и запросится к маме. Он нисколько не удивился бы этому, потому что, честно говоря, сам был не прочь оказаться где-нибудь подальше отсюда. Например, в собственном огороде. Чтобы все было обыкновенно и просто, чтобы не было никакой Страны Приключений, Гиблого оврага и Города Удивительных чудес. Какое ему дело до Топуса и до Волшебной Искорки? Сами заварили кашу – сами расхлебывайте. Так подумал он и отвернулся от карлика и от Еловой Шишки. Стал смотреть на тучу брызг над водопадом: в лучах солнца там возникла маленькая кутая радуга.

Тем временем у него за спиной шел такой разговор.

– Может, кто-нибудь из нас троих все-таки уцелеет, – сказал карлик Бульбуль. – Поэтому скажи нам на всякий случай, где найти Волшебную Искорку.

– Это великая тайна, – сказала Еловая Шишка. – Дядя Кноп, который был поэтом, попросил меня спрятать искорку и никому не говорить о ней. Только если Городу Удивительных чудес грозит беда, я могу открыть тайну Волшебной Искорки совету вождей и никому больше. Так сказал дядя Кноп. Но…

– Что но? – нетерпеливо спросил карлик, заметив, что Еловая Шишка колеблется.

– Я могу открыть вам кусочек тайны, – сказала Еловая Шишка. – Тот из нас троих, кто уцелеет, пусть запомнит: Искорка была в руках моего папы Кнопа-старшего, только он сам об этом не знал… Вот и все.

Карлик замолчал. А потом Максим услыхал у себя за спиной тихий плач. Карлик плакал, закрыв лицо ладонями. Слезы так и лились сквозь его тоненькие пальцы.

– Чего ревешь? – возмущенно спросил Максим.

Карлик всхлипнул.

– Искорка у Кнопа, – проговорил он сквозь слезы, – значит, я навсегда останусь маленьким… Я всегда буду заколдованным карликом Бульбулем!

И он, причитая и всхлипывая, рассказал такую историю.

Долго после исчезновения Еловой Шишки в город не приходило о ней никаких известий. Разговоры постепенно замолкли, потому что помочь девочке было никак нельзя. А, может быть, скоро совсем позабыли бы, если бы не дядя Кноп-старший. Дядя Кноп никак не мог успокоиться. Он забросил обязанности Главного изобретателя и пропадал целыми днями в Мастерской Чудесных Вещей. А когда он выходил оттуда, все видели, что одежда его прожжена кислотами, на руках стеклянная пыль, борода подпалена то справа, то слева, а брови как сгорели однажды, так потом и не выросли вовсе.

Однажды карлик Бульбуль, который тогда был не карликом Бульбулем, а солидным тринадцатилетним человекам, таким, как все порядочные люди, так вот карлик Бульбуль встретил дядю Кнопа на улице и прямо спросил:

– Дядя Кноп, а что ты делаешь в Мастерской Чудесных Вещей?

Это, конечно, был невежливый вопрос. В Городе Удивительных чудес не задают вдруг другу таких вопросов. Каждый имеет право заниматься чем хочет. Но карлик Бульбуль приходился дяде Кнопу близким родственником, то есть троюродным внуком.

Потом он в детстве часто играл с Еловой Шишкой…

– Я тебя не помню, – перебила тут Еловая Шишка.

– Ты меня просто не узнаешь, – ответил карлик с грустью. – С тех пор я очень изменился.

И он продолжал рассказ.

Словом, дядя Кноп очень хорошо относился к карлику Бульбулю. Поэтому дядя Кноп ответил:

– Я делал серьезную вещь, мальчик. А получился у меня вот этот пустячок – очки. Правда, если наденешь их, то сразу увидишь, с каким человеком имеешь дело – хорошим или плохим. И, кроме того, сможешь увидеть все, что хочешь, даже сквозь стены, сквозь облака, сквозь землю, но только на расстоянии в тысячу шагов.

– Как здорово! – воскликнул Бульбуль.

– Нет, ответил дядя Кноп. – Тысяча шагов – это очень мало. Этого мало, чтобы найти мою дочь. Если хочешь, могу подарить тебе эту игрушку. Только будь хорошим и пользуйся ею очень осторожно. Не то она принесет тебе вред. Потому что ты человек любопытный.

И еще сказал дядя Кноп такие непонятные загадочные слова.

– Я не очень верю в чудеса, – сказал он, – но есть у меня удивительная помощница. Я иногда даже думаю, что…

больше дядя Кноп ничего не сказал. На этом они и расстались. Карлик послушался дядю Кнопа. Он не пользовался очками для пустячных дел. Он надевал их только в случае крайней необходимости. Если, например, мать так ловко перепрячет банку с вареньем, что иначе ее никак не найдешь. Или когда играл с ребятами в прятки. Еще надевал он очки в школе. Ведь в них можно было читать учебник издали, когда тебя, например, вызовут к доске. Учителя удивлялись памяти карлика Бульбуля и очень сожалели, что у него так плохо со зрением. Это от усиленных занятий, считали они. Словом, это были отличные времена. Бульбулю очень хотелось поблагодарить дядю Кнопа за подарок, но тот теперь вовсе не показывался на улицу. Наверное, чудак делал новые, еще более чудесные очки.

Но вот как-то, пробегая мимо тумбы с афишами, Бульбуль заметил на ней такое объявление:

ВСЕХ РОДСТВЕННИКОВ ГРАЖДАНИНА КНОПА ПРОСЯТ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ ЗАЙТИ К НЕМУ В ДОМ ПО ОЧЕНЬ ВАЖНОМУ ДЕЛУ. ЯВКА ОБЯЗАТЕЛЬНА.